О'Рурк поднял руку над пенящейся водой.
– А что, если они разворачивают действие в обратном порядке? Снагов – это место, где, как предполагают, Влад Цепеш похоронен. В Тырговиште он правил…
– А в Сигишоаре родился, – закончила за него Кейт. – Отлично, но где же тогда будет четвертая и последняя ночь? Этот твой Замок Дракулы вполне вписывается в маршрут.
– Если только это не то самое место, где должен быть посвящен очередной Князь, – прошептал О'Рурк. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль.
Кейт откинулась в остывающую воду.
– Все это – одни догадки. Точно мы все равно не знаем. Жаль, что здесь нет Лучана. О'Рурк приподнял бровь.
– Да нет, не в буквальном смысле, – смутилась Кейт. – Но он-то, вроде, знал…
– Если только он говорил правду. – О'Рурк передвинул покалеченную ногу. – Повернись спиной и немного опустись сюда.
Кейт ощутила некоторую неуверенность.
– Я потру тебе спину и вымою голову шампунем, – сказал он, доставая флакончик. – Это не ароматизированный американский шампунь, но для волос все же получше, чем та грязь, что мы собирали в тоннеле.
Кейт развернулась и уселась посреди ванны. О'Рурк сначала намылил ей спину, а потом сильными пальцами помассировал кожу головы. Шампунь пенился все больше, и если бы Кейт верила в сказки и ей пришлось загадывать три желания, то она пожелала бы, чтобы это ни с чем не сравнимое ощущение никогда не кончалось. «И чтобы мне не пришлось столкнуться с завтрашним днем».
– Теперь ты поворачивайся, – сказала она, соскользнув вперед и развернувшись. – Моя очередь.
Смыв шампунь и ополоснувшись, они поцеловались и обнялись. Обнаженные тела не чувствовали прилива желания, и не только из-за усталости и ушибов. Сейчас они были просто друзьями, которые знакомы целую вечность.
«Устала, – подумала Кейт. – Стала сентиментальной. Нет, не в этом дело», – отвечала другая часть рассудка.
– Где бы ни состоялась завтрашняя Церемония, – заговорил О'Рурк, нарушив очарование, – сегодня ночью нам уже ничего не сделать. Горные дороги в темноте опасны, а полиция часто останавливает по ночам частный транспорт. Лучше влиться в поток днем. А утром бросим монетку, чтобы посмотреть, каким маршрутом ехать.
– Нелегко будет отсюда уезжать, – задумчиво сказала Кейт Свеча почти догорела. В помещении стало холодать.
– Еще разок нарушим приличия, дорогая моя… Дьявол, до чего ж холодно! – О'Рурк перевалился через край ванны и выбрался на кафельный пол. От его тела шел пар Он начал быстро растираться полотенцем.
Кейт вылезла следом и сделала то же самое. Это было все равно что выходить из сауны на мороз. Она съежилась под тонким одеялом.
– А теперь скажи, что мы поспим вместе несколько часов. – Зубы у нее стучали от холода. – Вместе.
– Кровати здесь исключительно односпальные, – сказал О'Рурк, балансируя на одной ноге и надевая протез. Кейт нахмурилась.
– Но ведь ты не собираешься спать с этой штукой? Я имею в виду, не так, как на сеновале.
О'Рурк пристегнул протез и встал на обе ноги. Кейт отметила, что современные протезы выглядят очень естественно.
– Нет, – ответил он. – Я считаю недостойным делом лезть в чью-то кровать.
– Односпальную? – поинтересовалась Кейт. Теперь, когда ее тело начало остывать, она отчаянно дрожала.
– Там хорошие одеяла, – сказал О'Рурк с мягкой улыбкой. – И я взял на себя смелость затащить односпальную кровать в ближайшую комнату и поставить две рядом.
Кейт подхватила одной рукой сумку и стопку чистой одежды, а другой – обняла священника. «Бывшего священника…, или по крайней мере того, который скоро станет бывшим священником».
– Не хотелось бы казаться циничной, – сказала она, – но давай-ка побыстрее заберемся под эти хорошие одеяла, пока мы не отморозили задницы.
О'Рурк взял угасающую свечу, и они пошли в спальню.
Глава 32
День стал как бы возвращением в раннюю осень: каждый уцелевший листочек в лесах вдоль шоссе номер 71 на Брашов вырисовывался на фоне голубого неба. Кейт подумала, что «шоссе» – слишком громкое слово для разбитой и залатанной полоски асфальта, тянувшейся на север и восток от Тырговиште. Дорога шла немыслимыми витками по перевалам Карпат, а перед пересечением с шоссе номер 1 к югу от Брашова она резко опускалась.
После ночной ванны, нескольких часов сна и чистой одежды, обнаруженной О'Рурком, – один из монахов был достаточно миниатюрен, чтобы Кейт смогла надеть его темный свитер к последней чистой черной юбке и выглядеть вполне презентабельно, – ее подмывало снять шарф, откинуться в подпрыгивающей коляске и подставить лицо солнечным лучам.
Но это невозможно Слишком сильно было желание найти Джошуа, и она опасалась допустить малейшую оплошность.
Им не пришлось бросать монетку, чтобы выбрать направление. Посмотрев на карту уже при дневном свете, они одновременно подняли головы и сказали: «Сигишоара» Со стороны Кейт это было лишь проявлением интуиции. «Есть что-то эдакое в поездках по Трансильвании, – подумала она, – что делает тебя суеверной».
– Если мы ошиблись насчет сегодняшнего места, – сказал О'Рурк, – то планы на завтра можно уже не строить.
– Да, – согласилась Кейт. – Надеюсь, Лучан не соврал. И вообще, вся наша информация весьма зыбка, основана на слухах, полунамеках. Если бы речь шла о врачебном диагнозе, то я подала бы в суд на врача, который такое допустил.
Машин в то утро было немного, но дорога все равно была забита сзади них грузовики исторгали клубы серого и коричневого дыма; тракторы, которые напоминали экспонаты начала века в музее Форда, раздалбливали железными колесами и без того разбитый асфальт; конные повозки на резиновом ходу, телеги с деревянными колесами; запряженные пони раскрашенные тележки; случайные цыганские кибитки, тупо стоявшие на дороге отары овец, имевших совершенно потерянный вид, со своими отставшими погонщиками, выглядевшими не менее глупо; коровы, погоняемые детишками лет восьми-девяти, которые даже не смотрели на проносившиеся тяжелые грузовики или на мотоцикл, описывавший зигзаги, чтобы не наехать на них; вихляющие велосипеды; редкие немецкие машины, пролетающие на скорости километров сто восемьдесят с надменным звуком клаксона, несколько еле ползущих или застрявших посреди дороги «дачий», армейские грузовики, которые явно норовили догнать немецкие машины, с ревом несясь по разделительной полосе, пешеходы.
Последних было много, смуглые цыгане в свободных одеждах, старики с седой щетиной и в мягких шляпах, потерявших всякую форму; стайки школьниц около двух деревень и небольшого городка, которые они проезжали – Пучоаса, Фиени и Матоени, – их латаные-перелатаные, но сильно накрахмаленные синие юбки и белые блузки при солнечном свете казались очень яркими; дошколята, погоняющие коров, причем и дети, и животные носили одинаковое выражение бесконечной скуки; пожилые крестьянки, бредущие вдоль дороги, не имевшей явно выраженной обочины, а лишь кювет примерно метровой глубины, из которого на протяжении почти всего пути пахло застоявшейся водой, и старухи, которых, как коров, вели крошечные детишки; иногда попадались полицейские, стоявшие перед своими участками. Они даже не посмотрели на мотоцикл, проезжавший через Фиени, закопченный промышленный городок. О'Рурк старательно выдерживал ограничения скорости.
– В Брашове надо будет заправиться! – крикнул он. Кейт кивнула, не отрывая взгляда от велосипеда, покачивающегося за телегой, которая только что появилась у них под носом. Нечего было и думать о том, чтобы закрыть глаза и понежиться на солнышке.
***
За горной деревней Матоени жизнь на дороге таинственным образом исчезла, извилистое шоссе опустело, воздух стал холодать.
Кейт предложила повести мотоцикл.
– А ты ездила на мотоцикле?
– Том давал мне покататься на «Ямахе», – уверенно ответила она. «Один раз. На короткое расстояние. Медленно». Но в машинах она разбиралась, да и как водит О'Рурк насмотрелась.
Они съехали на покрытую гравием обочину, где дорога поворачивала в обратном направлении. О'Рурк встал, оставив работать мотор на холостых оборотах.
– Обращай внимание на сцепление, – сказал он. – От него одно название осталось. Второй передачи практически нет.
Скачать книгу [0.31 МБ]
Пирамида