– Потому что они думают, что мы все знаем?
– Может и нет, – прошептал Майк в ответ. – Может, они и со всеми собираются поступить так. Но теперь мы все знаем. И можем действовать дальше.
– Но что… Если они используют… Другие существа? – шепнул Дейл. Кто-то из мальчишек тихо засопел. Чьи-то носки забелели в темноте, когда нога сбросила одеяло.
Майк сжимал в руках бутылку со святой водой. Ружье висело у него на локте, в случае опасности оставалось только снять его с предохранителя и передернуть затвор.
– Тогда мы сделаем и их тоже, – ответил он Дейлу. Но в действительности он не чувствовал себя настолько уверенным, насколько уверенно звучал его голос.
– Господи, – послышался тихий голос Дейла. Это было больше похоже на молитву, чем на простое восклицание.
Майк кивнул, придвинулся к нему поближе, и оба мальчика стали ожидать рассвета.
Глава 30
Сразу после рассвета они отправились разыскивать тела нападавших.
Прошедшая ночь была одной из самых длинных, которые мог припомнить Дейл. В первые минуты ребятами владели ужас и волнение, адреналин волнами гнал кровь во жилам, но когда, отдежурив вахту, Дейл отправился спать, остался только ужас. Это был глубокий, тошнотворный ужас перед темнотой, смешанный с тем страхом, который овладевает вами, когда кто-то неожиданно начинает возиться у вас под кроватью. Это был страх от лезвия, сверкающего перед вашими глазами, страх от холодной руки, сжимающей вашу шею. Дейл уже знал этот страх. Этот страх охватывал его в подвале, где он боялся угольного бункера, тот же всепоглощающий страх владел им, когда на него в упор смотрело дуло ружья Конгдена или когда в темной воде медленно раскрылись глаза Тубби… Но сегодняшний ужас перекрыл все былые страхи. Дейл словно терял почву под ногами, он чувствовал, что ничему нельзя доверять. Земля могла расступиться и поглотить его… В самом буквальном смысле… Под слоем почвы находились опасные существа, другие существа бродили в ночи за хрупким пологом ветвей, бывшим единственной защитой ребят. Позади этой ненадежной стены могли таиться люди с топорами. Ярко светились во мгле их мертвые глаза. Дыхание не вздымало их грудь, но в горле клокотало нетерпение ненависти.
Эта ночь была нескончаемой.
При первых же проблесках серого рассвета, когда сквозь густую листву заглянули к ним первые лучи солнца, все ребята проснулись. К половине шестого, согласно часам Кевина, они собрали рюкзаки и двинулись по тропинке. Майк, чутко прислушиваясь, шел в тридцати шагах впереди всех. Затем либо жестом подзывал ребят к себе, либо давал команду замереть.
Отойдя от лагеря примерно на сотню ярдов, они рассредоточились и стали двигаться на некотором расстоянии друг от друга, но так, чтобы каждый видел своих соседей с обеих сторон. Ребята медленно переходили от дерева к дереву, от куста к кусту, стараясь чтоб их не было видно над высокой травой. Вот показались палатки. Дейл был почти готов к тому, что увидит их нетронутыми и что ужас и насилие ночи окажется всего лишь кошмарным сном. Но оказалось не так, даже с расстояния было видно, что обе палатки изрублены в клочья. Полотно разрезано, одежда раскидана. Брошенный топор лежал прямо на пепелище костра, почти зарытый в золу. Рядом валялся один кед Харлена.
Ребята двигались медленно. Майк шел крайним с одной стороны, замыкал полукруг Дейл, который шел с другой стороны. Дейл был уверен, что сначала он увидит тела… Одно должно было быть на поляне, там, где этого человека застрелил Майк… Второе – в ущелье… Но тел нигде не оказалось.
Первым побуждением ребят было пройтись колесом по поляне, запеть, обменяться шутками, смеясь от переполнившего их облегчения, но Майк сделал знак снова рассредоточиться, и они таким же образом прошли весь путь до карьера. С северной стороны они уже видели забор фермы дяди Генри, с восточной – виднелась дорога. Тел нигде не было.
Но зато они обнаружили кровь. Пятна крови на траве поляны, примерно там, где выстрел Майка уложил первого человека. Следы крови на камнях и пнях в ущелье. Еще больше кровавых отпечатков было на противоположной стороне небольшой лощины, около забора.
– Достали-таки одного из ублюдков, – сказал Харлен, но его бравада показалась наигранной. Солнечный свет падал на подсыхающие пятна крови. Все вещи ребят оказались разбросанными. Мысль о том, что они действительно кого-то убили – убили человека – заставила Дейла содрогнуться. Но затем он вспомнил занесенные над палатками топоры, скрежет разрываемого полотна, разрубленный спальный мешок, в котором он должен был спать.
Они вернулись в лагерь. Обугленный топор по-прежнему валялся в золе.
– Жалко, отец расстроится, – проговорил Кевин, вертя в руках лохмотья палатки.
– А моя старушка просто вся изойдет на мыло, – поддержал его Харлен, поднимая остатки одеяла и разглядывая их. Затем он уставился на Кевина через одну из дыр. – Тебе хорошо, ты можешь сказать, что порвал палатку, перелезая через забор из колючей проволоки. А мне что сказать? Что мне приснился сексуальный сон и что я в страсти разорвал одеяло в клочья?
– А что такое сексуаль…, – начал было Лоуренс.
– Неважно, – торопливо перебил его Дейл. – Давайте-ка побыстрей соберем вещи, зароем то, что не будем брать с собой и смотаемся отсюда.
Ребята несли свои винтовки, обрезы, револьверы и остальное вооружение в открытую только до владений дяди Генри. Затем они сложили их либо спрятали в сумки и рюкзаки. Дейл позволил брату нести их двустволку, пока они шли по лесу, но все патроны к ней держал у себя в кармане. После часа ходьбы двустволка стала заметно тяжелее, но все равно она была и легче и короче, чем большинство ружей. Накануне вечером, когда стрельба была в разгаре, Дейл пожалел было, что не взял с собой отцовское пневматическое ружье, хотя оно было и значительно больше и тяжелее. Делать только по одному выстрелу из каждого ствола, затем кропотливо вставлять новые патроны, каждый раз открывая казенную часть, было просто сумасшествием. Дейл помнил, что ему хотелось заткнуть уши, когда Кевин и Харлен, сидя в кустах, палили изо всех сил. Он отчетливо слышал тяжелый кашель пистолета сорок пятого калибра, который имел на вооружении Кевин, и впечатляющие вспышки и сверкание тупоносого револьвера Харлена. Неужели мы и вправду сделали это?
Они и вправду сделали это. И теперь не меньше получаса им пришлось, ползая на коленях, собирать отработанные пистолетные гильзы и все выпущенные из ружей пули. Собрав все они захоронили найденное неподалеку от стоянки, вместе с одеялами, спальными мешками и палатками, которые были слишком изорваны, чтобы нести их домой. Майк еще должен был прихватить свой велосипед.
Тетя Лина предложила им позавтракать, но времени у ребят не было. Дядя Генри как раз собирался в город, и они торопливо побросали свои пожитки в кузов маленького пикапа и забрались туда сами.
Долгое возвращение домой на велосипедах очень страшило и Дейла и остальных мальчиков. Теперь же оно превратилось всего в несколько минут бренчания всех металлических частей старого грузовичка, и в пыль и гравий, вылетавшие из-под машины по мере того, как они преодолевали сначала крутизну холма, а затем спуск в узкую лощину возле кладбища. На стеблях кукурузы и придорожной траве все еще виднелись капельки росы.
– Смотри! – толкнул брата в бок Лоуренс, когда они проезжали мимо пивной «Под Черным Деревом».
Все глянули в ту сторону. Старый дом, спрятавшись за большими деревьями на краю большого оврага, казался пустым и темным. На стоянке не было видно ни одной машины, не было даже машины хозяина кафе. Косые лучи восходящего солнца скупо освещали асфальтовое покрытие дороги.
Но с западной стороны стоянки в самой густой тени что-то пряталось. Грузовик. На секунду стал виден кричащий красный цвет кабины, в ветровом стекле, полускрытом ветвями, отразилась листва, кузова с высокими бортами было почти не видно.
– Это Школьный Грузовик? – голос Кевина был почти неслышен из-за грохота мотора старой машины. Они уже подъезжали к перекрестку на Джубили Колледж Роуд, а Грузовик так и не тронулся с места.
Майк пожал плечами.
– Может быть.
Дейл почувствовал, что начинает дрожать и ухватился за борт машины. От напряжения даже свело руки. Воображение тут же нарисовало ему страшную картину: они едут по пустынной дороге, усталые после ночного происшествия, задыхаясь от изнеможения, жмут на педали, и вот это красное чудище вырывается из своего укрытия, его мотор ревет, Грузовик, скрипя и раскачиваясь, мчится им наперерез и вонь разложившейся плоти накатывается на них мутной волной.
С западной стороны дороги тянулась глубокая канава, создавая своего рода преграду между ними и лесом. Успели бы они спрыгнуть с велосипедов и укрыться в лесу вовремя?
А что если у Ван Сайка было ружье? И что если он того и хотел, чтобы они спрятались в лесу и оказались ближе к Цыганской Тропе?
Даже сейчас, когда они проезжали мимо рядов кукурузы, спокойно колосившихся на ветру, и солнце уже стояло высоко в небе, и было рукой подать до водонапорной башни, и облачко пыли мирно вздымалось за старым пикапом, даже в эту секунду Дейл был полностью и абсолютно убежден, что что-то поджидало их в лесу.
Они непременно должны были проехать здесь. Только лишь неожиданное предложение дяди Генри подвезти ребят изменило их план и превратило смертельную прогулку в беззаботную поездку в автомобиле. Дейл взглянул на Майка, увидел его глаза, подернутые дымкой усталости и понял, что Майк все знает. Ему захотелось потрепать друга по плечу, сказать ему, что все в порядке, что никто не мог предусмотреть все… Но руки по-прежнему дрожали так сильно, что он не мог отцепиться от борта машины. И, что было еще более важным, Дейл знал, что все далеко не было правильным, что ошибка в расчетах, допущенная Майком, едва не стоила им жизни, и что это прелестное июльское утро могло стать для них последним.
Что же все-таки поджидало их в темноте леса?
Дейл зажмурил глаза и представил миссис Дугган, умершую больше восьми месяцев назад… Представил Тубби Кука, таким каким он видел его в подвале, белым и распухшим, с облезающей, как у гниющего изнутри кролика, кожей… Представил то длинное и мокрое существо, которое ползало под землей, жадные челюсти, ожидающие под тонким покровом дерна и листьев… Наконец представил Солдата, таким каким описывал его Майк, лицо, вытягивающееся в воронку, вооруженную острыми зубами… Молча они въехали в город. Дядя Генри поочередно высадил каждого у дома, ребята помахали ему на прощание.
Смеркаться начало в этот день чуть раньше, чем накануне, совсем чуть-чуть, едва заметно, но все-таки внимательный наблюдатель мог понять, что дни солнцестояния миновали и вечера стали чуть длиннее, чем были еще неделю назад. Закаты были долгими и пронзительно красивыми, великолепное торжество покоя, в котором солнце словно бы парило над западным горизонтом подобно большому розовому цветку, а небо ловило последние отблески угасающего дня. Закаты, совершенно уникальные для Среднего Запада, но которые тем не менее местные жители исправно игнорировали. Сумерки несли с собой обещание прохлады, но вместе с тем и неясную угрозу ночи.
Весь день Майк собирался вздремнуть, он так сильно устал, что даже горло саднило от переутомления, а под веками словно был насыпан песок. Но времени на сон совершенно не было. Какие-то «хулиганы» разорвали этой ночью сетку на окне в комнате Мемо. Мама Майка, заслышав шум, спустилась вниз и увидела рассыпанные по полу бумаги и старые фотографии, которыми так дорожила Мемо, развевающиеся занавеси. Было впечатление, что кто-то только что выпрыгнул в окно.
Мемо чувствовала себя нормально, но была взволнована до такой степени, что ее мигание не имело смысла и она не могла дождаться вопросов, чтобы ответить на них. Мать Майка ужасно расстроилась как самим актом этого вандализма, так и тем, что наихудшие подозрения ее сына получили подтверждение. Она тут же позвонила мужу на работу и затем Барни. Последний приехал в середине ночи, задумчиво почесал в затылке и объявил, что подобные жестокости встречаются нынешним летом и представляют большую проблему, а также поинтересовался у миссис О'Рурк не было ли у ее сына или дочерей какой-нибудь стычки с Ка Джеем Конгденом или Арчи Креком. На что миссис О'Рурк ему резонно отвечала, что ее дочери с таким отребьем, как эти двое, даже говорить не станут, а Майку и в голову не придет затевать с подобными типами стычки. Затем она в свою очередь поинтересовалась, не имеют ли это происшествие и то неизвестное лицо, которое видел Майк, какого-либо отношения к убийству котов миссис Мун, о котором до сих пор говорит весь город. Барни снова поскреб в затылке, пообещал, что теперь он будет чаще патрулировать в районе их дома и отбыл восвояси. Отец Майка позвонил с работы и сказал, что он может с кем-нибудь поменяться сменами и что, начиная с субботы, у него все лето не будет ни одной ночной смены.
Сетку Майк починил – мама вынула ее из рамы и оставила рядом с окном – но задвижка была вырвана из подоконника, а оконная рама была разломана в двух местах. Работая над сеткой Майк заметил на раме следы слизи. Высохшая, она сохранила цвет и запах старой мокроты, заметить ее сразу было трудно из-за надломов в дереве подоконника. Но она была. Когда Майк нечаянно прикоснулся к выделениям, его даже передернуло.
Однажды, пару лет назад, когда ему было то ли восемь, то ли девять лет, они с отцом отправились на рыбалку на какой-то грязный приток Спун Ривер. И вдруг на удочку Майка поймался угорь. Угри редко водились даже в широкой и полноводной Иллинойс Ривер и Майку никогда не приходилось видеть подобные существа. Едва длинное, желто-зеленое, змеевидное тело появилось над поверхностью воды, Майк подумал, что это один из всегда внушавших ему ужас водяных змеев и кинулся бежать, совершенно забыв о том, что находится в лодке. Отец едва успел ухватить его за пояс и, заинтригованный уловом, выпавшим на долю его сына, вытащил сначала его самого, а потом угря, велев Майку накрыть того сетью.
Майк прекрасно помнил отвращение, охватившее его при взгляде на чудище. Тело его было толще тела змеи, он больше походил на рептилию и казался совершенно доисторическим существом. Оно подергивалось и извивалось, словно было порождением иного мира. Все его тело было покрыто пленкой слизи, будто бы его железы выделяли ее на поверхность.
Отец Майка завязал сетку и повесил ее за борт лодки, с тем чтобы угорь оставался в воде, пока они доберутся до моста, рядом с которым припарковали машину. Все время обратного пути Майк помнил о том, что рядом с их лодкой волочится то ужасное существо. Но когда они добрались до моста, угря уже не было. Каким-то образом он проскользнул через отверстие в сетке, которое было в пять раз меньше его. Все, что от него осталось, представляло собой слизистую пленку, как будто и кожа и тело его состояли только из слизи.
Скачать книгу [0.48 МБ]
Пирамида