материя, флюид, разум - тесно связаны внутри нас, чтобы составить
жизнь; они находятся в основе вселенского порядка, основополагающими
стихиями коего, его составляющими членами они являются. Они превращают
человека в уменьшенную вселенную, в некий микрокосм, заключающий в себе
те же силы и подчиняющийся тем же законам. Поэтому можно предположить,
что совершенное знание нашего существа способно по аналогии привести
нас к пониманию высших законов мироздания; но абсолютное, полное
познанье человека пока что ускользает и от самых сведущих из
нас. Душа, освободившаяся от материального тела и покрытая лишь
своей флюидической оболочкой, составляет дух, эфирное существо,
наделённое человеческой формой, не подчиняющееся земным ограничениям, в
нормальном состоянии своём не видимое нам и не осязаемое. Дух есть не
что иное, как бесплотный человек, и каждый из нас, когда пробьёт его
час, вновь станет духом. Одно состоянье сменяется другим: сначала
смерть возвращает нас к жизни пространства, затем рожденье вновь
приводит нас в этот материальный мир, для того чтоб мы возобновили
борьбу за существованье, ибо борьба является необходимым условием
нашего продвижения. Тело можно сравнить с доспехами, в кои рыцарь
облачается перед битвой и кои он снимает с себя после того, как битва
завершена.
50
Что же происходит при смерти и как дух освобождается из своей
телесной тюрьмы? Какие впечатления, какие ощущения ожидают его в этот
грозный миг? Именно это и интересно нам всем знать, ибо все мы
отправимся в такое путешествие. Жизнь может ускользнуть от нас хоть
завтра; но никто из нас не ускользнёт от смерти. Как раз то, о чём
почти в полном неведении оставляли нас все религии и философии,
сообщается нам многими и многими духами. Они говорят нам, что ощущения,
кои предшествуют и следуют за смертью, бесконечно разнообразны и
зависят главным образом от характера, достоинств и нравственной высоты
духа, покидающего землю. Отделение почти всегда происходит медленно, и
высвобожденье души совершается постепенно. Оно начинается иногда
задолго до смерти и завершается лишь тогда, когда последние
флюидические связи, соединяющие тело с периспритом, оказываются
разорванными. Впечатленье, испытываемое при этом душою, тем мучительнее
и продолжительней, чем сильней и многочисленнее эти связи. Душа,
постоянная причина ощущения и жизни, воспринимает все потрясения, все
муки и страданья материального тела. Мучительная, полная тоски для
одних, для других - смерть всего лишь сладкий сон, сменяемый
упоительным пробуждением. Высвобожденье стремительно, переход лёгок,
для того, кто заранее отрешился от вещей земных, кто стремился к
духовным благам и исполнил свой долг. У духа же привязанного к земле,
не знавшего иных наслаждений, кроме материальных, и пренебрегшего тем,
чтобы подготовиться к уходу, в эту пору происходит, напротив того,
мучительная борьба, длительная агония. Однако, во всех случаях,
отделение души от тела сопровождается порою тревог и беспокойства,
мимолётною для духа справедливого и доброго, коий вскоре пробуждается
ко всем великолепиям небесной жизни; но очень долгою, растягивающейся
на многие годы для душ виновных и преступных, пропитанных грубыми
флюидами. Среди этих последних, многие полагают, что всё ещё живут
телесной жизнью, хотя порог смерти оне переступили уже давным-давно.
Перисприт, на их взгляд, всего лишь второе плотское тело, подверженное
тем же самым привычкам, а иногда и тем же самым физическим ощущениям,
что и во время жизни на земле. Другие духи низшего порядка
пребывают погружёнными в тёмную ночь, в полное одиночество посреди
глубокого мрака. Неуверенность, сомненье и страх давят на них.
Преступников неотступно терзают своими ужасными видениями их
жертвы. Час отделения жесток для духа, верящего в небытие. В
отчаянии он судорожно цепляется за ускользающую от него жизнь; в этот
крайний миг в него закрадывается сомненье; он видит, как перед ним,
словно бездна, разверзается страшный мир, и всеми силами души жаждет
задержать миг своего падения. Отсюда жуткая борьба между материей, коия
ускользает, и душой, силящейся удержать это жалкое тело. Иногда она
остаётся прикованной к нему вплоть до полного его разложения и даже
чувствует, по выражению одного духа, "как черви грызут её
тело". Безмятежна, спокойна, даже радостна смерть справедливого;
это уход души, которая, много боровшись и выстрадав на этом свете,
покидает землю, полная доверия к будущему. Для неё смерть - всего лишь
освобожденье, конец испытаний. Узы, соединяющие её с материей, ослабли
и плавно спадают и обрываются; беспокойство заменяется у неё лёгким
оцепененьем, похожим на сон.
51
Покидая своё телесное жилище, дух, очищенный болью и жертвою,
видит, как прошлое существованье его отодвигается, отступает, мало-
помалу отдаляется со всеми своими разочарованьями и иллюзиями, и затем
рассеивается словно туман, стелящийся по земле в рассветный час и
исчезающий при свете дня. Дух пребывает тогда в неопределённости между
двумя родами ощущений: ощущением вещей материальных, коие
изглаживаются, и ощущеньями новой жизни, которая вырисовывается пред
ним. Жизнь эта уже как бы проступает ему сквозь покров, полная
таинственного очарования, устрашающая и желанная одновременно. В скором
времени свет усиливается, не этот солнечный свет, известный нам, но
свет духовный, лучащийся и повсюду разлитый. Свет этот всё с большей
силой наполняет его, проникает в него, а вместе с ним входит и чувство
блаженства, некое смешенье силы, молодости и безмятежности. Дух
погружается в эту целительную волну. Он смывает с себя в ней сомненья и
страхи. Затем взгляд его отрывается от земли, от людей в слезах,
окружающих его смертный одр, и обращается вверх. И тогда он прозревает
небеса необъятные и других любимых людей, друзей былых, минувших
времён, более молодых, более живых, более прекрасных, чем раньше, кои
пришли встретить его и повести во глубину пространств. Он устремляется
с ними и поднимается до тех областей эфира, которых ему позволяет
достичь степень его очищения. И там тревоги его прекращаются, новые
способности пробуждаются в нём, счастливая судьба его
начинается. Ощущения в этой новой жизни бывают самыми различными и
зависят они от нравственного уровня самих духов. Те, и число их велико,
чья жизнь на земле протекала в неопределённости, без серьёзных ошибок,
но и без значительных заслуг, поначалу оказываются погруженными в
Пирамида