Я много думал о том Сигнале, который, быть может,
принес с собой из своих путешествий. Если это и случилось,
я не вижу никаких результатов.
Неужели тысячи отдельных человеческих Я-"Там", соединенных
с моим скоплением, уже получили этот Сигнал? Я уверен, что
кое-кто из моего Я-"Там"
это узнает. Так или иначе, сыграть роль Разумника будет
очень забавно.
Но скоро все эти мысли отошли на задний план...
Песня для Невоспетой
Приемные часы в больнице подходили к концу. Я
наклонился к Нэнси и поцеловал ее в лоб:
— Спать хочется?
— М-м-м...
— Сегодня ты выглядишь намного лучше.
— М-м-м... И чувствую себя неплохо.
— Придешь сегодня поиграть?
— В... в двадцать седьмом?
— Ну, для начала там.
— М-м-м... хорошо.
— Тогда до встречи.
— Я люблю тебя.
— Я тебя люблю!
Около восьми часов вечера нам позвонили из больницы, и
меньше чем через час мы уже стояли у ее кровати. Несколько
предыдущих посещений
больницы по многим причинам оказывали на меня совершенно
опустошающее воздействие.
Но в этот раз все было иначе. Ее руки и ладони обмякли,
похолодели. Она дышала краткими, глубокими, судорожными
вздохами, сменявшимися
долгими паузами. Однако я понял все уже в тот миг, когда
увидел ее немигающие глаза. Нэнси здесь уже не было. На
следующее утро, в четверть первого,
ее тело окончательно прекратило дышать.
Позже команда "Линии жизни" сообщила, что около
половины восьмого или восьми часов утра Нэнси проводили в
Точку 27, где ее ждал теплый прием
и безопасность. Это случилось примерно в то время, когда в
больнице отметили начало пограничного дыхания. Только
спустя некоторое время я понял, что
это дыхание мне уже знакомо — я слышал его в ночлежке Сент-
Луиса, когда рядом со мной, мальчишкой-бродягой, умирал
незнакомый старик. Я слышал
это дыхание за каких-то три дня до смерти Нэнси, когда на
моих руках умирал от лейкемии наш любимый кот Фасби.
Я был потрясен тем, что в действительности совсем не
готов к случившемуся. Самая серьезная перемена, самая
значительная переменная величина в
моей жизни... я знал, что она надвигается, я видел
множество предзнаменований, я воспользовался всем
накопленным опытом — и все же...
Сотни — нет, тысячи! — людей знали... знают, какой
яркой, сердечной и радостной она была... и остается. Нэнси
Пенн Монро...
Ее корни восходят к старинному роду из Вирджинии,
который за много лет до Американской революции уже жил на
землях, дарованных английским
королем. Ее воспитали так, что она стала настоящим образцом
изящной Леди с Юга: она прежде всего думала о других,
всегда улыбалась, ужасалась при
одной мысли о том, чтобы причинить вред другим, неизменно
дарила окружающим частицы себя... Она никогда не
испытывала... не испытывает к чему-
либо ненависти.
По правде говоря, именно она стала основателем
Института Монро. Не будь ее, не существовало бы и такой
организации. Она участвовала во всех
крупных и малых обсуждениях, вносила свой вклад в любые
решения, занималась множеством дел и даже нашими
исследованиями, — а это значит, что
следы ее мыслей есть во всех достижениях и открытиях
Института: в планах программ, на аудиокассетах, в буклетах
и, разумеется, в сердцах тысяч наших
друзей со всех уголков планеты.
После первой встречи мы почти семь лет все лучше
узнавали друг друга в обычных приятельских отношениях, а
поженились, когда обоим было по
двадцать три года. Нэнси испытывала интерес к
сверхъестественному задолго до нашей встречи. Она была
школьным учителем, преподавала музыку и
давала уроки игры на пианино, занималась внутренним
оформлением помещений, работала агентом по продаже
недвижимости и воспитала четверых детей.
Она начала писать две книги: одна представляла собой
современную версию романа о Скарлетт О'Хара, а другая -
произведение о постфизическом мире под
названием "Гранд Нерукотворный". Несмотря на то, что на
столе ждали и пишущая машинка, и компьютер, обе книги
остались незаконченными. У Нэнси
было мало времени...
В Институте невозможно не столкнуться со следами ее
работы. У самого входа, где сторожка, растут кусты и цветы,
— это она их выбирала.
Внутреннее оформление сторожки — ее видение разработанного
дизайнерами макета. Даже если пойти в сторону и подняться
на холм, к выстроившимся
там высоким деревьям, Нэнси по-прежнему будет рядом, — эта
аллея была ее идеей. Все деревья и кустарники на территории
Центра были отобраны и
Пирамида
