неподвижности. Пусто.
Возникло восприятие того, что одной только метки не
достаточно. Должно быть, я стою у ворот на территорию
Разумников, но у меня нет пропуска.
Я никогда раньше не пытался проникнуть к ним сам, они
всегда встречали меня. Я совсем не воспринимал их
действительности, мира или состояния
бытия. Таким образом, я просто добрался до знакомого места
наших встреч. Впрочем, если я сосредоточусь на...
Меня окутали теплые вибрации (Молодец, господин Монро.
Ты совершенно прав).
Мне стало спокойнее. По меньшей мере, добраться сюда
удалось. И, к счастью, ОНИ не называют меня Робом.
(Быть может, тебе понравится та метка, под которой мы
лучше всего тебя знаем. Нам кажется, ты уже готов к этому).
Готов? К имени, под которым меня лучше всего знают?..
Что бы это значило?
(Ашанин).
Ашанин, с ударением на последнем слоге... Имя и
знакомое, и чужое. Вновь возникло такое чувство, будто
пытаешься избавиться от жестокой амнезии.
Именно такое участливое терпение проявляют те, кто
старается помочь тебе вспомнить... Ах да, я совсем забыл:
Хмель!..
(Мы знаем о том, что это полностью вывело тебя из
равновесия. Тебе нужно было это пережить. Как говорится,
так уж полагается).
Итак, посыл о Хмеле был правдой! Я замерцал... (Посыл
правдив, но искажен... переводом. Тебе ведь хорошо знакомы
те сложности, которые
возникают, когда пытаешься передать земные, человеческие
ценности иным, не связанным с пространством и временем
точкам зрения... перевести их на
язык других энергий).
Я свернулся, в очередной раз просмотрел посыл о Хмеле.
Хмель... Энергия, которая вырабатывается всеми без
исключения представителями
органической жизни... энергия различного качества, но самая
чистая и мощная исходит от людей... Она порождается теми
видами человеческой
деятельности, которые связаны с эмоциями, а высочайшей из
эмоций является... любовь? Неужели Хмель — это любовь?
(Продолжай, продолжай, Ашанин).
С другой стороны, согласно посылу, Хмель выплескивается
в тот миг, когда живое прекращает свое физическое
существование, а также при
страданиях, гневе, ненависти... но они совсем не похожи на
любовь.
(А как бы ты определил любовь?).
Я догадывался, что к этому все и сведется...
Естественно, я не смогу дать ответ. На протяжении долгой
истории величайшие умы, лучшие философы
пытались найти его, но ответ всегда получался
односторонним. А я отнюдь не отношу себя к лучшим умам, так
что нет смысла даже пробовать.
(Но ведь ты знаешь, что она существует. Любовь вовсе не
иллюзия).
Я убрал посыл о Хмеле, свернулся и погрузился в себя.
Сейчас сделать это было довольно легко — возможно, свою
роль сыграло присутствие
Разумников. Искомое оказалось странной смесью и, в то же
время, последовательностью музыкальных пассажей, кратких
мелодий, хотя это был не звук, а
чередование цветов... Среди переливов гармонии, диссонанса,
шума, взволнованности, веселья, страха и прочих чувств,
где-то в детстве, сразу после
рождения, я уловил восприятие кратковременных приливов
белого... сначала оно исходило от матери и отца... потом
появились мелкие вспышки, источник
которых мне не удалось определить... Я продолжал
просматривать ранние годы, тщательно выискивая самые
неприметные следы такой белизны... белизны,
которую испускал бы я сам. К моему отчаянию, единственное
белое свечение, очень слабенькое, оказалось связанным с
эрдельтерьером по кличке Пит.
Господи, но я совершенно убежден, что та девушка в старших
классах... как же ее звали?.. нет даже намека, ни единого
проблеска...
(Очень распространенное заблуждение. Это просто
первичное стремление к выживанию).
Я понял. И даже понял, почему ошибся. Ярко-красные и
розовые аккорды, чарующая мелодия впечатляли даже с этой,
измененной точки зрения —
неудивительно, что такой невежественный вихрь, как я,
воспринял все неправильно. Я вновь просмотрел ту мешанину,
которая представляла собой меня
самого в режиме "ускоренной перемотки". Теперь мне удалось
заметить несомненные, отчетливые всплески белизны, которые
я прежде упускал из виду.
Как ни странно, они привели меня в уныние, снова опечалили
— дело в том, что я не обнаружил ни одного примечательного
исходящего пятна. Большая
часть приходила извне, а я просто принимал их без малейшего
отклика. В конце концов, я прервал просмотр, не было сил
видеть всюду одну и ту же
картину. Да, скверный из меня производитель Хмеля...
Слишком много посторонних цветовых аккордов и мелодий.
Разве что, в последнее время... Я знал,
что иногда порождал довольно-таки мощные всплески. Ну
почему это началось так поздно?!
Пирамида
